ХАСАН
ХАСАН - небольшое озеро, находящееся в самой южной
части советского Приморья, примерно в 130 км юго-западнее Владивостока,
стало известно в 1938 г. всему миру.
В этом месте граница, начиная от берега Японского моря,
около 25 км тянулась по реке Тумень-Ула и отделяла СССР и Корею
( с1910
года входившую в состав Японской империи). Около деревни Подгорная граница
была проведена от реки по суше и отделяла уже СССР и Маньчжурию( в то
время- марионеточного государства Манчжоу-Го, образованного в 1932 году в
результате военных действий Японии в Китае). Именно здесь между о. Хасан и
рекой находятся сопки Заозерная и Безымянная, ставшие причиной
вооруженного конфликта между СССР и Японией. Хотя они невысоки(около 150
м), но при окружающей их равнинной местности, являются господствующими и
играющими важное значение для наблюдений на много километров вокруг.
Спорных вопросов на границе в то время хватало на разных
участках и часто они(границы) были только обозначены на картах. Ни
пограничных столбов, ни инженерных сооружений зачастую не было на сотни
километров, да и пограничные наряды порой не попадали в глухие места
неделями. Именно такой была граница в Посьетском районе у озера Хасан до
июля 1938 года.
Ранним утром 13 июня 1938 года, на участке пограничной
заставы Хуньчунь, в районе озера Хасан, перешел границу из Советского
Союза в Маньчжурию начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю Г.
Люшков. Он передал японцам совершенно секретные сведения. Сталин срочно
направил на Дальний Восток заместителя наркома НКВД М. Фриновского и
начальника главного политуправления РККА
Л. Мехлиса для расследования
обстоятельств бегства Люшкова и принятия необходимых мер.
Началась проверка Посьетского погранотряда. Уже в конце
июня первые конные дозорные появились на этом участке границы. Вскоре на
высоте Заозерная (японское название Чанкуфын) появились первые
пограничники, которые вырыли окопы, установили пулеметы, приступили к
установке проволочных заграждений. 7 июля японская разведка впервые
обнаружила три или четыре человека на вершине Заозерной, откуда они вели
наблюдение за маньчжурской территорией.
До описываемых событий с противоположной стороны границы
в ближайшей деревне находился только один японский полицейский. Даже
патруль не навещал этот участок границы.
Хотя эта территория относилась к Маньчжоу-го, но охрана
ее была поручена Корейской армии Японии. В связи с появлением русских в
районе Чанкуфына в штаб-квартире командования в Сеуле на заседаниях 7 и 8
июля состоялось обсуждение возникшей обстановки. Хотя на высоте было
обнаружено незначительное число пограничников, но их закрепление, решили
военные, может представить определенную угрозу Японии. Поэтому было
принято решение обратиться за консультациями в Токио.
Тем временем количество пограничников на Заозерной
продолжало увеличиваться. 11-13 июля их уже насчитывалось до 40 человек.
Они установили телефонную связь и строили укрепления.
14 июля министр иностранных дел К. Угаки поручил
японскому посольству в Москве потребовать от правительства СССР
“немедленного отвода советских войск, оккупировавших территорию
Маньчжоу-го” в районе Чанкуфына. А 15 июля вечером начальник инженерной
службы Посьетского погранотряда В. Виневитин застрелил японского жандарма,
якобы нарушившего границу. Японцы же утверждали, что их соотечественник
был убит на маньчжурской территории.
16 июля в Сеул поступил императорский указ,
предписывающий развернуть японские войска в районе Чанкуфына с целью
блокирования возможного нарушения советскими войсками маньчжурской
границы. При этом давалось понять, что делается это не для силового
решения возникшего конфликта, а для поддержки дипломатических переговоров,
путем которых Токио надеялся разрешить возникшую проблему. Это должно быть
что-то подобное “военной демонстрации”.
По требованию Токио посол Японии в СССР Сигэмицу М. 20
июля, встретившись с Литвиновым, заявил, что на основании имеющихся у
японского правительства данных оно пришло к заключению о принадлежности
спорного района Маньчжоу-го. Обвинив советское правительство в нарушении
статус-кво, посол потребовал “немедленного отвода советских войск в
качестве необходимого условия для внесения успокоения”.
Как известно, Хасанский инцидент рассматривался на
заседаниях Токийского трибунала. Из представленных СССР документов
следовало, что по Хунчуньскому договору, подписанному между Россией и
Китаем в 1881 г. , который хотя и разграничивал российские и китайские
земли, но страдал многими погрешностями , “граница проходила по гребню
сопок” между рекой Тумень-Ула и западным берегом озера Хасан, и что, “с
другой стороны, японцы утверждали, что граница проходит восточнее” этой
линии, но западнее озера Хасан. В то же время в японских архивах есть
карта изданная в СССР Управлением военных топографов в 1933 г., на которой
государственная граница СССР показана восточнее о.Хасан. Даже по советской
интерпретации Хунчуньского договора СССР принадлежала только восточная
часть высот Заозерная и Безымянная, а советские пограничники заняли их
вершины целиком.
Маршал Блюхер “подверг сомнению законность действий наших
пограничников у озера Хасан”. Он послал комиссию на высоту Заозерная для
расследования действий наших пограничников. Комиссия обнаружила нарушение
советскими пограничниками границы. В телеграмме на имя наркома обороны К.
Ворошилова Блюхер указывал, что вооруженный конфликт был вызван действиями
советской стороны и потребовал “немедленного ареста начальника
погранучастка” и других “виновников в провоцировании конфликта с
японцами”.
Во время одного из разговоров по прямому проводу между
Москвой и Хабаровском Сталин, выслушав доклад Блюхера об обстановке в
районе озера Хасан, вдруг спросил его: “Скажите, товарищ Блюхер, честно,
есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами? Если нет у вас
такого желания, скажите прямо, как подобает коммунисту, а если есть
желание, я бы считал, что вам следовало бы выехать на место немедля ...
Товарищ Блюхер должен показать, что он остался Блюхером периода
Перекопа...”.
Фриновский и
Мехлис, получили указание Москвы
“разобраться с Блюхером”. Направление Блюхером представителей 1-й армии в
район конфликта и их выводы, переданные по прямому проводу Сталину, были
квалифицированы Фриновским и
Мехлисом как “политическая ошибка Блюхера,
льющая воду на мельницу японцев”.
22 июля советское правительство направило Японии ноту, в
которой отвергло японские требования об отводе советских войск с высоты,
расположенной к западу от оз. Хасан, так как эти требования якобы не были
подкреплены никакими документальными доказательствами. В ноте указывалось,
что Советский Союз никому не угрожает, но и посягательств на свою
территорию не допустит. К району о. Хасан выдвинулись 32-я стрелковая
дивизия и 2-я механизированная бригада.
Активные действия предпринимали и японцы. Они
сосредоточили в районе высоты Заозерная около 10 тысяч солдат.
20 июля военный министр Итагаки и начальник генерального
штаба Канъин представили императору Хирохито оперативный план вытеснения
советских войск с высоты Заозерной. Император критически отнесся к
применению вооруженной силы против СССР. 22 июля из Токио руководству
японской армии в Сеуле была направлена телеграмма с приказом № 204 о
временной приостановке начала военных действий, так как правительство
приняло решение попытаться урегулировать конфликт по дипломатическим
каналам, не исключая возможности прибегнуть к соответствующим мерам в
зависимости от изменения обстановки.
Однако командование японской Корейской армией “рвалось в
бой”. Этот факт отметил посол Японии в СССР Сигэмицу М. своей книге
воспоминаний.
29 июля японцы силами из 19-ой дивизии захватили высоту
Безымянную, выбив с нее советский пограничный отряд в составе 11 человек.
Подоспевшая на помощь пограничникам рота поддержки из 40-й дивизии
контратаковала противника и к исходу дня выбила их за пределы
предполагаемой советской территории. На другой день генштаб императорской
армии особым распоряжением предоставил командованию Корейской армии право
“применять силу в случае “незаконного нарушения границы” советскими
войсками у высоты Чанкуфын”.
31 июля японские войска, использовав силы целого полка с
артиллерией, сбили с высот наряды пограничников и отбросили их на глубину
до 4 км к северо-востоку от озера Хасан. Утром 1 августа, они оставили
занятый рубеж, отошли к высотам Заозерная и Безымянная и стали поспешно
возводить там укрепления. Положение на всем протяжении дальневосточной
границы резко осложнилось. В любой момент можно было ожидать боевых
действий и на других участках.
Японское командование, захватив пограничные высоты,
посчитало ближайшую задачу, поставленную генштабом армии, выполненной.
Действуя по дипломатическим каналам, японцы предложили прекратить огонь и
начать переговоры. Однако советская сторона в ноте протеста, врученной в
Токио министру иностранных дел Японии К. Угаки, первостепенным условием
урегулирования конфликта поставила безотлагательный отвод японских
войск.
1 августа, когда сопки Заозерная и Безымянная оказались в
руках японцев, Сталин лично позвонил командующему Дальневосточным фронтом
маршалу Блюхеру и по прямому проводу приказал в кратчайший срок выбить
японцев с занимаемых ими позиций.
2 августа советскими войсками была предпринята лобовая
атака в попытке выбить японцев с господствующих высот. Понеся большие
потери к вечеру 3 августа наступление захлебнулось.
4 августа посол Сигэмицу М. встретился с наркомом
иностранных дел СССР Литвиновым и вновь предложил разрешить инцидент путем
переговоров, и восстановить границу, какой она была до сооружения
пограничниками на Заозерной укреплений. Советская сторона отвергла эти
предложения. Началась подготовка ещё одного штурма.
6 августа начался решающий штурм японских позиций. При
этом широко использовалась бомбардировочная авиация. Более 250 орудий
обеспечивали артиллерийскую подготовку наступления. В 16 часов 55 минут в
атаку пошла пехота с танками. В результате трехдневных ожесточенных и
кровопролитных боев 9 августа японские войска были вытеснены с занятых ими
позиций.
Тем временем в Москве после дипломатических переговоров
было достигнуто соглашение о прекращении огня с полудня 11 августа.
Советские и японские войска оставались на тех же позициях, которые они
занимали на время прекращения боевых действий. Высоты Безымянная,
Богомольная, Пулеметная были заняты советскими войсками, а на сопке
Заозерная появился красный флаг.
Бои в районе озера Хасан привели к значительным потерям с
обеих сторон. В сводке генштаба Японии указывалось 526 убитых и 913
раненых. У советских войск убитых - 792 , раненых - 3279 человека.
В Москве 31 августа 1938 года под председательством К.
Ворошилова состоялось заседание Главного военного совета РККА, на котором
присутствовали члены Военного совета Сталин, Буденный, Шапошников, Кулик,
Блюхер, Павлов и др. с участием Председателя СНК СССР Молотова и
заместителя народного комиссара внутренних дел Фриновского. На совещании
были обсуждены итоги событий у озера Хасан.
По результатам заседания Главного военного совета был
издан приказ наркома обороны СССР № 0040 от 4 сентября 1938 года. В нем
главным виновником крупных потерь советских войск на Хасане был объявлен
командующий войсками ДВФ Маршал Советского Союза В. К. Блюхер, якобы
занявший “пораженческую” позицию, потворствовавший “врагам народа” и
“заговорщикам”, которые осуществляли “преступную работу по дезорганизации
и разложению войск Дальневосточного фронта”.
Вскоре после заседания В. Блюхер был арестован. На одном
из заседаний Военного совета в конце ноября 1938 года, когда Блюхера уже
не было в живых, нарком обороны Ворошилов объявил его “заговорщиком”,
“врагом советской власти” и “конченой сволочью”, якобы собиравшейся в
последний момент вместе с братом удрать на самолете к японцам.
| 
